ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ВТОРОЕ ОФИЦЕРСКОЕ ПЛАВАНИЕ ОТ 2-ГО МАЯ 1917 ДО 20-ГО ОКТЯБРЯ 1917.

2-го мая 1917 «Уход на » Офицерское» (Второе) плавание «. 

К концу апреля 1917 мы закончили все, требуемые по программе, репетиции. Перед плаванием отпустили иногородних на 3-4 дня в отпуск по родным семьям. С маленьким ручным дорожным саквояжем поехал вместе с Колей Кажайя вечерним поездом (скорый №5)-Петроград-Севастополь в Екатеринослав, с пересадкой в Синельникове. Была дивная, солнечная весенняя погода. На душе было ясно и легко. Дома побыл фактически только один день. Вернулся в О.Г.К. без опоздания, к сроку. И 2-го мая наша 1-ая рота отбыла в Хабаровск , а оттуда — во Владивосток.

И вновь, наш специальный поезд (№1), потянул нашу Роту, уже по известному нам пути, на дальний Восток. И в этот раз мы чувствовали себя настоящими моряками, сознавая что это уже последний год и последнее «офицерское» плавание, после которого, по сдаче последних репетиций, мы должны будем быть произведены в мичмана и отправлены по кораблям Российского военного Флота, конечной цели каждого из нас, с начала нашего пребывания в стенах наших милых О.Г.К.-сов!.

Пересекая леса и реки, Уральские горы, мы минули Челябинск и вступили на Великий Сибирский путь. Вот и Иркутск, которым начинается Забайкальская железная дорога, последняя, окаймляя знаменитое Байкальское Озеро (эта дорога насчитывает 360 туннелей). Какая красота природы окружающей. Вот промелькнули Чита и Нерехта, и Харбин. И мы катили по Сопкам Манчжурии, приближаясь к узловой станции Никольск-Усурийск.

Хабаровск (Осиповский Затон).

Скоро и Хабаровск! Погода стояла жаркая, солнечная и без ветра, когда наш поезд стал у перрона Хабаровского вокзала. На военных грузовиках Морской базы нас доставили в Осиповский Затон — это в нескольких километрах от самого Хабаровска. База Амурской Флотилии¹Примечание ПЛ: в 1910 году для бассейна реки Амур была заказана серия речных катеров типа «Шквал». Река Амур была вдвойне стратегической рекой, поскольку, с одной стороны, по ней проходила граница с Китаем, а с другой — Амур являлась водной артерией, позволявшей облегчить перевозки по железной дороге, пропускная способность которой в случае конфликта была недостаточной. Это были канонерские лодки «Шквал«, «Шторм», «Смерч«, «Гроза«, «Вихрь«, «Тайфун» и «Ураган«. Эти корабли были особенно успешны, поскольку были построены с учетом опыта русско-японской войны, и были списаны и сданы на слом всего лишь в 1958 году. Это были первые суда, оснащенные дизельными двигателями. У них также было радио. Они были хорошо вооружены: 2 х 152 орудия, 2 х 2 120/50 мм орудия, 2 х 47 зенитных орудий и 6 х 7,62 пулеметов и хорошо защищены броней. Позже, в советское время, они были модифицированы, добавили мачту и заменили 120 мм-вые орудия на 152 мм-вые орудия. — это довольно продолговатая и объемистая бухта-затон, образуемая течением быстроходной рений могучего и быстроходного, пограничного с Китаем, Амура.

В самом Затоне тишина и почти никакого движения воды, в то время как средняя скорость течения самого Амура была 7-14 верст в час. Широчайшая река со многими островками. Красота! При ветре вздымаются большие волны.

Невольно приходят на ум слова и мотив модного и знаменитого русского вальса -«Амурские волны». При ходе наших канонерских лодок, широких и с низко сидящими над поверхностью воды палубами, местами покрытыми линолеумом, волны часто захлестывали баки кораблей. А при походах на мелководий, «Серебрянной протоки», соединяющей Амур с «Болонским озером», (куда мы ходили на артиллерийские стрельбы), от шума четырех винтов нашего «Смерча» и другой канонерской лодки («Урагана«), большущие рыбы выскакивали из воды, падая часто на палубы. Иногда удавалось руками схватить здоровенную рыбу в 2-3 фунта весом, обогащая таким образом корабельную провизию.

Занятно было смотреть как, стараясь ухватить руками скользкую рыбу, мы сами падали на живот и в большинстве случаев рыбе удавалось выскочить вновь в воду. На рейде Осиповского затона стояли на бочках к./л. (канонерские лодки) — «Смерч», «Шквал», «Ураган», «Вотяк» и некоторые портовые суда.

Нашей 4-ой смене досталась к./л. Смерчь с линейными башенными установками орудий (6-ти дюймовое орудие «Викерса» на баке и два 120 мм орудия² Запись ПЛ: орудия были демонтированы для нужд фронта на всех канонерских лодках, за исключением «Шквала» и «Смерча«, на которых демонтаж был лишь частичным. На «Смерче», согласно описаниям Ивана Розова, кормовое орудие 152 было демонтировано на шкафуте. Впечатление от внешнего вида и названия корабля, его боевого «силуэта» было на нас, гардемарин, самое приятное.

Командир и офицеры нам тоже понравились. Первое вступление наше на палубу нового корабля произошло в самых благоприятных условиях и нужно сказать, что вся команда корабля нас приняла крайне благожелательно, симпатично, сердечно, что доказывало, что слухи о «кровавых» углублениях Февральской «безкровной» Революции еще не успели докатиться до Дальнего Востока.

Самосудов по образцу «кронштадских» и «черноморских» здесь еще не было. Личная неприязнь матросов по отношению «строгих и несправедливым начальникам, как, например Адмирала Баженова³Запись ПЛ: ?, закончилось его снятием с занимаемого места Начальника. И та внутренняя неуверенность в прочности дальнейшего хода «Февральской Революции» молодой Российской Республики с Председателем Временного Правительства Керенским во главе, постепенно исчезла, и мы сразу с ревностным сердцем приступили к продолжению заключительной части нашей учёбы.

И теоретические знания, которые мы приобрели добрым трудом в минувший 1916-ый год, начали с первых же дней претворяться настоящей практикой в положительные результаты под руководством наших офицеров-специалистов, отменных кондукторов и унтер-офицеров Действительной Службы.

Мы заметили, что и наше внимательное усердие и всяческие технические вопросы, задаваемые нашим учителям-специалистам (кондукторам и унтер-офицеры), производили на последних самое положительное действие. И самые лучшие основы истинных дружеских военно-морских взаимоотношений начали устанавливаться среди всего экипажа нашей канонерской лодки.

Все это давало уверенность в положительном завершении нашей «учёбы». В течении Амурского плавания мы практически проходили астрономические работы с «секстаном» на определение широт и долгот по солнцу и звездам. Подрывное дело изучалось под руководством старшего Лейтенанта А. А. Шмидта, взрывая пироксилиновыми патронами старые заброшенные с давних пор узкоколейные железнодорожные рельсы, подрывая скалы, и взрывая на глубине пироксилиновые шашки. По артиллерии мы производили все, положенные Уставом, стрельбы (от винтовочных 3-х линейных патронов до 6-ти дюймовых снарядов -последние производились в Болонском озере).

Через день-два нам сообщили, что был убит один местный рыбак, который, не смотря на официальное извещение Адмиралтейства о «запретной для рыбной ловли зоне», рискнул на свое горе продолжать ловлю рыбы.

Часто ходили под парусами.

Во время артиллерийских стрельб случилось несчастье с гардемарином Веселкиным⁴Запись ПЛ: ВЕСЕЛКИН Николай. Отдельные гардемаринские классы 1918. Гардемарин. В белых войсках Северного фронта. Застрелился при командировке из Архангельска в Петроград (Источник: С. В. Волков).: его вдруг схватил припадок аппендицита. Пришлось его срочно отправить в Хабаровский Морской Госпиталь для срочной хирургической операции. Дело «Шквалу» было нелегкое, не смотря на его 4 винта, против 7-14 верст в час скорости течения Амура. «Шквал» пришел во время и Веселкина удалось спасти, оперируя его еще до начала «гангрены», ибо это была прорвана грыжа.

«Прогулка» Юркевича и Навровского.

Занятный случай произошел с двумя нашими товарищами -Леней Юркевичем⁵Запись ПЛ: ЮРКЕВИЧ Леонард Николаевич (Л.). Отдельные гардемаринские классы 1918. Участник Белого движения. Мичман. В эмиграции во Франции, к 1933-1937 в Лионе. Ум. 1970 во Франции (по ошибочным данным—остался в СССР)(Источник: С. В. Волков).: и Навроцким⁶Запись ПЛ: НАВРОЦКИЙ Всеволод. Отдельные гардемаринские классы 1918. Судьба неизвестна (Источник: С. В. Волков).. В один из Воскресных дней после, обеда, они решили вместе с одним матросом нашего корабля прогуляться на шлюпке по Амуру, не предупредивши нас (они хотели немножко «погулять» в одной из деревень неподалеку от нашего Осиповского Затона).

На берегу зашли в маленький кабачок и малость выпили. Их спутник, повстречавшись в деревеньке с одним из своих знакомых матросов, налег немножко на водку, и кампания оказалась изрядно «набузовавшись». Те решились переночевать в деревне, а наши пьяные гардемарины решили возвращаться на корабль к спуску Флага. Пьяные, они не могли выгрести против сильного течения и их начало относить все дальше и дальше.

К спуску Флага, их все нет и нет, и не говоря Ротному Командиру Лейтенанту Докушевскому⁷Запись ПЛ: ДОКУШЕВСКИЙ Михаил Аркадьевич, р. 8 нояб. 1887 в Санкт-Петербурге. Морской корпус 1908 (офицером с 1909). Лейтенант, преподаватель Морского корпуса. Остался в СССР, арестовывался в авг. 1921 и фев. 1922. В эмиграции в Финляндии, затем в Берлине, с 1923 в Мексике. Старший лейтенант. Ум. 9 мар. 1939 в Тампико (Мексика). Жена, 2 пасынка (Источник: С. В. Волков). о «нетчиках», мы (т.е. наша смена) решили выручать товарищей. Часов в 9 вечера, мы вызвали по кубрику «добровольцев» идти на «шестерке» спасать товарищей. И мы, всего 8 человек со старшиной Синициным,⁸Запись ПЛ : СИНИЦЫН Николай Николаевич : Отдельные гардемаринские классы 1918 (не окончил), с 1916 в авиации. Бакинская авиационная школа 1917. Мичман военного времени Черноморской гидроавиации. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Эвакуирован с флотом в Бизерту, вахтенный начальник линейного корабля «Генерал Алексеев». В эмиграции с 1922 в США, к 1933 на заводе Сикорского. Ум. 6 мая 1940 в Нью-Йорке (Источник : С. В. Волков).взяли шлюпку и тихо поплыли по нашему берегу по направлению к предполагаемой деревне. Взошла луна, ветра не было, тишина и красота ночи были исключительными. Прошли траверз деревни и беглецов не встретили.

Гребли часа два…и вдруг услышали завывание двух «безголосых» и без слуха наших гардемарин. Издали увидели что те два пьяные, и не могут выгрести против течения. Тогда мы решили идти на хитрость, так как оба были буйные, в особенности Леня Юркевич.

Приблизившись к беглецам, вступили в переговоры. Но ничего не получалось из них, Навроцкий, было видно, что засыпает. Плывя рядышком, мы уже стали держаться руками за борт их четырехки. Улучшив момент и заговаривая ласковым голосом с Леней Юркевичем, нам удалось под видом помощи (Навроцкий уже спал, свалившись на дно),трое из нас перешли в их шлюпку и набросившись на Леню, связали ему руки. Он больше не сопротивлялся и вскоре сам захрапел. И так как мы были изрядно далеко от Осиповского Затона, то гребя изо всех сил, мы вернулись на наш «Смерч» часа в Три утра. Вобщем -спасли наших товарищей,и Ротный Командир ничего об этом не узнал.

Опасное купание;  заболел азиатским тифом.

А вот и другой случай: в начале Июля, стоя на бочке, на рейде Осиповского затона, ввиду страшнейшей жары, мы часто купались, прыгая с борта палубы в воду и предавались забавной игре: топить друг друга.

Мы совершенно забыли предупреждение нашего высшего начальства и в особенности нашего морского врача, что вода в Амуре и, конечно, в Осиповском затоне, особенно грязная и богатая разными заразными микробами -тифа и, даже, сифилиса!, переносимых из Китая, почему мы всячески должны были опасаться пить сырую воду, всегда пользуясь специальной дезинфекцированной питьевой водой , хранящейся в особых 50-ти литровых «анкерках» установленных в жилых палубах корабля.

И, вот, забавляясь нашей игрой, мы невольно могли хлебнуть раз-другой сырой воды Затона что, фактически и произошло: атакуемый моими двумя товарищами (Сапрыкиным⁹Запись ПЛ: САПРЫКИН Владимир: Отдельные гардемаринские классы 1918. В белых войсках Восточного фронта; с 30 июня 1918 на Сибирской флотилии. Мичман. К лету 1921 в Югославии. В эмиграции во Франции. Ум. после 1929 (Источник: С. В. Волков). и,¹⁰Запись ПЛ: так в тексте, я почувствовал, что малость проглотил воды и Каплинский – тоже.

И как мы первый момент не отплевывались, но, очевидно, вода проникла в наши организмы. Но, конечно, мы сразу же и позабыли о возможности заболевания -думать об этом было некогда в нашей учебной каждодневной жизни: что будет, то и будет! Ждать долго не пришлось: вскоре, дня через два-три, двое из наших товарищей (Каплинский и Петруся Боголюбов) вдруг сильно занемогли — нечто вроде инфлуенции, как определил лекарь. Термометр показал 38 градусов, а так как оба, в особенности Каплинский, начали немножко бредить, то из предосторожности их обоих отправили на моторном катере на берег в Морской Госпиталь (в котором еще лежал оперированный гардемарин Веселкин).

Мы же прочие продолжали заниматься на вахтах в машинах у динамо, или переговорами по радиотелеграфу с нашими другими товарищами, находящихся на разных дистанциях на других к./л-ах нашей Амурской Флотилии.

Жара этим летом стояла страшнейшая и условия работы в машинных отделениях и при тучах «сибирской мошкары», густым слоем осаждающих нас, были весьма тяжелыми. Покрытые потом от внешней и внутренней жары в машинах, мы терпеливо проходили практическую учёбу. Узнали, что наши вышеупомянутые товарищи Каплинский и Боголюбов заболели азиатским брюшным тифом.

На вечерней работе в радиорубке я самостоятельно пустил в ход радио и начал манипулировать рукояткой «длинных волн». Через некоторое время удалось поймать к./л. «Ураган» и войти в переговоры с моим сменным товарищем Юркевичем. Он, бедняга, тоже страдает и от жары и от мошкары, не дающей возможности ни работать, ни спать в кубрике ночью.

В это время я, совершенно промокший от пота, почувствовал малое недомогание, как мне показалось Но, так как мне еще предстояло стоять вахту в машинном отделении у динамо-машины, наблюдая за амперажем и регулируя моментами маховиком силу тока, и это еще в течении 2-ух часов, то я, не обращая внимание на свое мало обнаруженное внутреннее недомогание, поспешил спуститься в машинное отделение.

И тут вскоре обнаружил, что в голове начинается туман и малая головная боль. И, не смотря на страшную жару , стал ощущать озноб и чем дальше, тем больше. Предчувствуя что-то не ладное, позвонил на телефону на верхнюю палубу, прося у старшины сменить меня. Улегся на койку. Ввиду большого лихорадочного озноба, мои товарищи накрыли меня шубой, специально предназначенной на холодные летние континентальные ночи. Ничего не болело, но ощущалась крайняя слабость во всем теле, и сознание начало слабеть. Дивизионный лекарь решил отправить и меня в Морской госпиталь.

И уже вечером, после спуска Флага, подали моторный катер и в сопровождении моего Старшины Димитрия Понафидина¹¹Запись ПЛ: ПОНАФИДИН Дмитрий Дмитриевич, р. 1896. Отдельные гардемаринские классы 1918. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Лейтенант. Эвакуирован с флотом в Бизерту; апр. 1921 ревизор на ледоколе «Всадник», дек. 1921 на крейсере «Генерал Корнилов», комендант лагеря Шрек-бен-Ша-бан. В эмиграции в Швейцарии. Ум. 1964 во Франции. Жена Татьяна Дмитриевна (кн. Максутова; 1891-1946 там же) (Источник: С. В. Волков).и гардемарина моей смены Миши Юдина, меня доставили на береговую пристань. Я уже начал лениво соображать. Помню только лунное темно-синее звездное небо, слегка покачивающиеся носилки и моих двух товарищей, сопровождающих меня В приемной передней положили и меня на койку вдоль стены. Митя и Миша попрощавшись со мной, вернулись на корабль.

Я начал осматриваться вокруг себя и с радостью увидел своих двух, прежде заблевших, товарищей -Андрюшу Каплинского и Петра Боголюбова: оба они были почти-что без сознания, в бреду. Я чувствовал что еще нахожусь в сознании, но и в страшной слабости и совершенном безразличии, только промелькнула мысль, что я один нахожусь в 12-ти тысячах верст от своей семьи.

Перед сном нас обошла докторша с дежурной сестрой. Я слышал как она, остановившись около Андрюши и Боголюбова, покачавши головой, что-то сказала и вероятно неутешительное. А, остановившись около меня, она сказала дежурной сестре: «вспрыснуть камфару». Услышав слово «камфару», мне вдруг вспомнились слова, слышанные некогда в нашей семье, что умирающим вспрыскивают камфару!. Может быть в другое время и в другой обстановке на меня эти услышанные слова и произвели бы маленькое впечатление но, в приемной Морского Хабаровского Госпиталя, мне было все чрезвычайно безразлично, только одна мысль приходила на ум: 12-ть тысяч верст от родной семьи.

Вся рота, кроме нас трех гардемаринов, уехала продолжать 2-ую часть «офицерского плавания» во Владивосток. Там поселились на Русском Острове и занялись геодезической съемкой острова и плаваниями на «Орле» и Миноносцах «Лейтенант Юрасовский», «Лейтенант. Малеев», «Статный» и на некоторых других катерах и судах. Производили тактические задачи Крейсером «Орёл» с поисками «неприятеля» и с минными атаками («учебными» минами) и отражением этих атак артиллерийским огнем.

Это все производилось ночью и в тумане и непогоду на путях из Владивостока в направлении к Охотскому морю, к Камчатке (Петропавловску).

Уже к концу этих занятий , через 40 дней нашей болезни, спасенные нашей чудеснейшей главной докторшей Морского Госпиталя, мы втроем, Андрюша, Петруся и я, истощившиеся голодухой и поддерживая друг друга от физической слабости, наконец, вернулись во Владивосток. Срочно с вокзала отправились на набережную, у пристани которой стоял буксир, на котором мы встретились с некоторыми из наших товарищей. Велика была общая радость встречи. Все были в ужасе от нашего исхудалого вида. И первое дело, на которое они набросились, это было поскорей усадить нас за стол и накормить. Все предлагали нам всяческий харч – консервы, и остатки обеденные на камбузе. Все хорошо, что хорошо кончается.

• 1
  Примечание ПЛ: в 1910 году для бассейна реки Амур была заказана серия речных катеров типа «Шквал». Река Амур была вдвойне стратегической рекой, поскольку, с одной стороны, по ней проходила граница с Китаем, а с другой — Амур являлась водной артерией, позволявшей облегчить перевозки по железной дороге, пропускная способность которой в случае конфликта была недостаточной. Это были канонерские лодки «Шквал«, «Шторм», «Смерч«, «Гроза«, «Вихрь«, «Тайфун» и «Ураган«. Эти корабли были особенно успешны, поскольку были построены с учетом опыта русско-японской войны, и были списаны и сданы на слом всего лишь в 1958 году. Это были первые суда, оснащенные дизельными двигателями. У них также было радио. Они были хорошо вооружены: 2 х 152 орудия, 2 х 2 120/50 мм орудия, 2 х 47 зенитных орудий и 6 х 7,62 пулеметов и хорошо защищены броней. Позже, в советское время, они были модифицированы, добавили мачту и заменили 120 мм-вые орудия на 152 мм-вые орудия.
• 2
  Запись ПЛ: орудия были демонтированы для нужд фронта на всех канонерских лодках, за исключением «Шквала» и «Смерча«, на которых демонтаж был лишь частичным. На «Смерче», согласно описаниям Ивана Розова, кормовое орудие 152 было демонтировано на шкафуте.
• 3
  Запись ПЛ: ?
• 4
  Запись ПЛ: ВЕСЕЛКИН Николай. Отдельные гардемаринские классы 1918. Гардемарин. В белых войсках Северного фронта. Застрелился при командировке из Архангельска в Петроград (Источник: С. В. Волков).
• 5
  Запись ПЛ: ЮРКЕВИЧ Леонард Николаевич (Л.). Отдельные гардемаринские классы 1918. Участник Белого движения. Мичман. В эмиграции во Франции, к 1933-1937 в Лионе. Ум. 1970 во Франции (по ошибочным данным—остался в СССР)(Источник: С. В. Волков).
• 6
  Запись ПЛ: НАВРОЦКИЙ Всеволод. Отдельные гардемаринские классы 1918. Судьба неизвестна (Источник: С. В. Волков).
• 7
  Запись ПЛ: ДОКУШЕВСКИЙ Михаил Аркадьевич, р. 8 нояб. 1887 в Санкт-Петербурге. Морской корпус 1908 (офицером с 1909). Лейтенант, преподаватель Морского корпуса. Остался в СССР, арестовывался в авг. 1921 и фев. 1922. В эмиграции в Финляндии, затем в Берлине, с 1923 в Мексике. Старший лейтенант. Ум. 9 мар. 1939 в Тампико (Мексика). Жена, 2 пасынка (Источник: С. В. Волков).
• 8
  Запись ПЛ : СИНИЦЫН Николай Николаевич : Отдельные гардемаринские классы 1918 (не окончил), с 1916 в авиации. Бакинская авиационная школа 1917. Мичман военного времени Черноморской гидроавиации. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Эвакуирован с флотом в Бизерту, вахтенный начальник линейного корабля «Генерал Алексеев». В эмиграции с 1922 в США, к 1933 на заводе Сикорского. Ум. 6 мая 1940 в Нью-Йорке (Источник : С. В. Волков).
• 9
  Запись ПЛ: САПРЫКИН Владимир: Отдельные гардемаринские классы 1918. В белых войсках Восточного фронта; с 30 июня 1918 на Сибирской флотилии. Мичман. К лету 1921 в Югославии. В эмиграции во Франции. Ум. после 1929 (Источник: С. В. Волков).
• 10
  Запись ПЛ: так в тексте
• 11
  Запись ПЛ: ПОНАФИДИН Дмитрий Дмитриевич, р. 1896. Отдельные гардемаринские классы 1918. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Лейтенант. Эвакуирован с флотом в Бизерту; апр. 1921 ревизор на ледоколе «Всадник», дек. 1921 на крейсере «Генерал Корнилов», комендант лагеря Шрек-бен-Ша-бан. В эмиграции в Швейцарии. Ум. 1964 во Франции. Жена Татьяна Дмитриевна (кн. Максутова; 1891-1946 там же) (Источник: С. В. Волков).